Я старалась быть незаметной. В пьяной компании трезвому человеку скучно и неловко. Знакомиться со всеми этими людьми я совершенно не хотела. Не очень понятно, как, но поддерживать разговор мне удавалось. Марина чего-то выпила со своим бывшим одноклассником Ваней. А я вообще ничего из спиртного не хотела пить. Ваня поднялся со своего места и сказал, обращаясь к Марине:

– Один момент! Я вернусь очень скоро!

Когда он вышел в туалет, Марина подошла ко мне, села рядом, и быстро заговорила:

– Ну, ты представляешь?! В школе был невзрачный, вообще никакой! А сейчас, погляди на него! Девочки прямо-таки вьются вокруг него!

– Да, – хитро улыбнулась я. – А вот эта «мамочка», похоже, его любовница.

– Какая? Вот эта старая?! Да ну! Ты чего?..

– Марин, я просто хочу, чтобы ты знала: мой последний автобус уже уехал. Я могу пойти ночевать только к тебе. Ты ведь меня не бросишь? Не оставишь здесь одну?

– Да нет, конечно, ты чего? Пойдём, выйдем на улицу, здесь очень жарко.

Мы поднялись и вышли на улицу. Кругом была уже ночь, в городе горели фонари. Тёплая майская ночь, а меня начало трясти. И это был вовсе не холод, а страх. Почему-то «мамочка» вышла следом за нами на улицу, и встала в тени куста сирени. Я сказала подруге об этом, но Марина отмахнулась, и двинулась навстречу Ване, который вышел на улицу из кафе. Он по-свойски обнял Марину, и наклонился к её лицу… В этот момент «мамочка» заявила о себе. Она налетела на парочку, как коршун, изрыгая ругательства.

– Ведь предупреждала её! – пронеслось в моей голове.

На улице возле кафе тоже были столики и лавочки. Я одиноко опустилась на лавочку, и начала молить Бога о том, чтобы Марина вернулась быстрее. Официантка выпроводила ругающихся дам подальше от входа в кафе, и они спрятались за розовыми кустами. Разборка затянулась. Я крикнула:

– Маринка! Иди скорее сюда!

Как ни странно, подруга тут же вышла из-за кустов и подошла ко мне:

– Ты представляешь, эта старая «клюшка» его любовница!

– Чем ты слушаешь?! – вспылила я. – Именно об этом я и говорила тебе в кафе!

– Какие-то права на него предъявляет! Он на ней не женат, а она кричит: мой мужик!

– Марин, а где он сам? Ваня ваш где? – вдруг спросила я.

– Он там же в кустах. Старую клюшку от меня оттаскивает.

– И долго вы собираетесь там разбираться? – спросила я, заметив кавказцев, которые снова вышли на улицу, и остановились у входа в кафе.

– Инга, извини! – сказала подруга. – Ну, ещё пару-тройку минут!..

Марина вернулась к Ване и его любовнице в розовые кусты, а я сжалась в «комок», чувствуя на себе «чёрные» взгляды. Рядом больше никого не было. Я, совершенно одна за столиком на улице, и Марина метрах в двадцати от меня, скрытая кустами и продолжающая ругаться с «мамочкой».

– Девушка, вы не подскажете: сколько времени? – обратился ко мне один из кавказцев.

– У меня нет часов, – ответила я, и отвернулась.

– Молодец, – сказал кавказец.